Неизвестные герои, в корне изменившие всю современную культуру начиная с 1960-х годов (а главное, жизнь женщин!), — основательница Американской лиги контроля над рождаемостью Маргарет Сэнгер, изгнанный из Гарварда эксцентричный ученый Грегори Пинкус, глубоко верующий католик врач Джон Рок и целеустремленная наследница миллионов, лидер движения за права женщин Кэтрин Мак-Кормик. Именно благодаря их таланту, рвению и везению оральные контрацептивы стали частью повседневности — и инструментом освобождения женщин. Потрясающую историю появления противозачаточных изложил в своей книге «Рождение таблетки» американский журналист Джонатан Эйг. Русский перевод вышел в издательстве «Лайвбук». Проект Здоровье Mail.ru публикует фрагмент одной главы.
В Библии ни в Ветхом Завете, ни в Новом контрацепция не упоминается, и до середины двадцатого века самого этого термина не было в словаре нравственности католической теологии. До того наиболее релевантный термин, использовавшийся теологами, был онанизм, из библейской истории об Онане (Бытие 38:4–10), — мастурбация или сексуальный акт без намерения продолжить род. Секс, как учила церковь, необходим только для размножения, таким образом, онанизм есть грех.
Репродуктивную систему человека плохо понимали даже еще в начале двадцатого века. Многие считали женщин всего лишь сосудами, в которых мужское семя само по себе развивается в ребенка. Вот почему изливать семя наружу, во время секса или при мастурбации, почиталось грехом. Влиятельный философ и теолог тринадцатого века Фома Аквинский много писал на эту тему, утверждая, что любой половой акт, не служащий продолжению рода, даже внутри брака, есть всего лишь похоть. Тем не менее у католической церкви не было официальной позиции по контролю рождаемости до тысяча девятьсот тридцатого года, когда папа Пий XI выпустил энциклику под названием «О целомудренности брака» (лат. Casti Connubii). Папа признавал, что способы контроля рождаемости широко используются «даже среди верных чад церкви», но не выразил по этому поводу радости, назвав это «новой и совершенно извращенной моралью». Он говорил, что происходит «стыдная и порочная по сути своей» попытка обойти природные «силу и смысл» акта соития. Папа, однако, все-таки предложил верующим лазейку: женатая пара не будет грешна, сказал он, если «новая жизнь не может возникнуть по естественным причинам, какими являются время либо определенные дефекты». Другими словами, женатая пара могла заниматься сексом для удовольствия, если муж и жена знают, что секс не приведет к зачатию по естественным причинам.
Десятки лет врачи советовали женщинам, не желавшим беременеть, заниматься сексом только в «безопасные периоды». К сожалению для многих женщин, до тридцатых годов двадцатого века большинство докторов считали безопасными временные промежутки посреди менструального цикла; на самом деле в это время женщины более всего склонны зачинать детей.
Когда ученые наконец разобрались, чикагский семейный врач Лео Дж. Латц, преданный прихожанин римско-католической церкви, выяснил, каким образом эта информация вместе с недавним заявлением папы дает возможность в определенные дни месяца заниматься сексом без греха и без деторождения.
Латц написал сухую книжку под названием «Ритм стерильности и фертильности у женщин», продававшуюся сотнями тысяч экземпляров. Как утверждал Латц, женщина, избегая секса восемь дней в месяц — пять до овуляции и три после, — может естественно и в рамках этических норм распоряжаться собственным телом и контролировать размеры семьи. Способ, естественно, не слишком надежный. Вычислить время овуляции непросто, у каждой женщины могут быть свои особенности; кроме того, момент овуляции может сдвигаться из-за болезней или стресса. Но Латц очень старался извлечь из этого способа максимум надежности. Он советовал в течение шести месяцев аккуратно записывать день начала менструации и считать количество дней между этими моментами. Определив длительность своего цикла, женщина могла определить и дни бесплодия, основываясь на исследованиях, показавших, что овуляция возникает за двенадцать — шестнадцать дней до менструации.
При всей ненадежности метода предложение Латца нашло широкий отклик, поскольку он, формулируя свой метод, исходил из явного предположения, что пары, состоящие в браке, имеют право регулярно заниматься сексом, ничего не боясь, ради одного наслаждения. Бог устроил это именно так.
12 неловких вопросов к сексологу — в нашей галерее:
Но не только о наслаждении шла речь. Во всем мире острейшим желанием женщин была возможность ограничивать размер своей семьи и самим определять время деторождения — ради собственного здоровья и ради благополучия уже имеющихся детей. Начали выпускаться средства для расчета цикла — диаграммы, колеса с окошками, календари, линейки с ползунами. Несмотря на колоссальный успех «Ритма», эта книга стоила Латцу места на медицинском факультете Университета Лойолы в Чикаго: почти наверняка его уволили за эту неоднозначную публикацию.
В тридцатых годах двадцатого века рождаемость в американских семьях упала до 2,1 ребенка на мать — во многом из-за Великой депрессии. В католических семьях детей в среднем было больше, чем в прочих, но даже в них количество детей снижалось тем больше, чем лучше женщины осваивались с календарным методом и другими видами контроля рождаемости. «Католическое население демонстрирует тенденцию к вымиранию, — сказал монсеньор Джон А. Райан в тридцать четвертом году. — Наши люди показывают, что у них нет ни способностей, ни мужества, ни стойкости, чтобы создавать семьи и рожать достаточно детей для гарантии нашего выживания». Многие священники с амвонов обличали контроль рождаемости и аборты, но толку от проповедей было мало. Контрацепция оказалась в открытом доступе. Многие католики впервые начали размещать свои верования в разные отсеки. Секс — дело частное, от религии отдельное. Вот тут мы папу слушаемся, а вот тут уже дело наше. То был гул перед сейсмическим сдвигом.
Маргарет Сэнгер надо было быть довольной, что контроль рождаемости вогнал клин между католической церковью и многими ее последователями. Радоваться, что столь многие католички начали склоняться к ее точке зрения.
Но календарный метод ее по-прежнему не во всем устраивал. Он был ненадежен, даже шутка ходила: «Как называют женщину, которая предохраняется календарным методом? Мамочкой».
Применяющей этот метод женщине не было смысла изучать собственные сексуальные желания — их надо было ограничивать определенными днями месяца. Сэнгер по-прежнему хотела получить от докторов надежный и дешевый способ предохранения. И она не желала, чтобы незамужние женщины из обсуждения исключались. Для нее частичная победа победой вовсе не была. Католические критики Сэнгер говорили, что календарный метод лучше, чем ее искусственные контрацептивы, — якобы он не вмешивается в естественные жизненные процессы. Но Сэнгер парировала: все на свете вмешивается в естественные жизненные процессы. Воздержание от сексуального искушения — вмешательство в естественные жизненные процессы. Каждый раз, когда папа римский подбривает себе бакенбарды, он вмешивается в естественные жизненные процессы.
Недоверие Сэнгер к церкви со временем выросло и закостенело. Оно было так глубоко, что она возражала против включения Рока в команду по исследованию прогестерона, утверждая, что «он не посмеет развивать исследования контрацептивов и оставаться католиком». Пинкус защищал Рока, говоря, что он — «реформированный католик», и медицинские взгляды у него отделены от религиозных верований.
Нечасто Сэнгер проигрывала споры, но этот она проиграла.
Пинкус видел в Роке не только талантливого ученого, но и влиятельного промоутера своей новой, пока еще не изобретенной, противозачаточной пилюли. Рок уже завоевал некоторую славу как врач-католик, дерзнувший не подчиниться собственной церкви. В сорок четвертом году его имя попало в заголовки газет, когда он с помощницей, бывшей лаборанткой Пинкуса, впервые осуществил оплодотворение человеческой яйцеклетки in vitro. Рок не хвастался и не пытался никого напугать, сказав прессе: на то, чтобы оплодотворять таким образом женщин, технологию потребуется развивать еще лет десять. Доктор Рок — человек, в отличие от Пинкуса, с городским лоском, с трубкой, в шейном платке, — всем своим видом внушал уверенность. Его никто не посмел бы сравнить с доктором Франкенштейном. Напротив, читатели журнала или газеты, глядя на его портрет и внимая его взвешенным словам, не могли не чувствовать: будущее в надежных руках. Если Джон Рок говорит, что это будет безопасно, заключал читатель, значит, так и есть.
Даже когда Рок пошел против католической церкви, он сделал это дипломатично, оставляя впечатление, что стоит за терпимость и достоинство. Он не пытался подорвать институт брака. Он не поощрял секс ради удовольствия. Он не пытался навредить церкви. Он призывал американцев вообще и католиков в особенности более вдумчиво подходить к институту брака и созданию семьи. «Я не думаю, что римский католицизм требует от человека мешать свободе совести других людей или их действиям в рамках их личных моральных принципов», — сказал он журналу «Тайм» в сорок восьмом году.
Вскоре после публикации в «Тайм» Рок напечатал книгу «Сознательное материнство», которая привлекла к нему еще больше внимания. Отрывок опубликовали в журнале «Коронет», соперничавшем с «Ридерз Дайджест». «Ничто в жизни мужчины и женщины никогда не будет так значимо для них и для общества, как деторождение, — так начиналась статья Рока. — В свете этого кажется разумным, чтобы будущие родители проявили в этом вопросе уж никак не меньше ума и предусмотрительности, чем при постройке дома, покупке мебели, выборе профессии. Но в наши дни, когда двое пускаются в совместный жизненный путь, им приходится плыть по морю невежества… Им необходимо проложить собственный курс, потому что существующие карты — в основном смесь суеверий, науки и иносказаний».
И Рок взял на себя задачу существующие карты улучшить. Он хотел, чтобы молодые пары обсуждали вопросы секса и деторождения до женитьбы. Он хотел, чтобы они поняли: в сексе нет ничего стыдного или неприличного. Он хотел, чтобы общество предоставило безопасные и эффективные средства предохранения, а пары имели бы право ими пользоваться. За все это монсеньор Фрэнсис У. Карни из Кливленда назвал его «моральным насильником», а Фредерик Гуд, заведующий акушерским отделением бостонской городской больницы, просил бостонского кардинала Ричарда Кушинга отлучить Рока от церкви. Но Рока было не сдвинуть. Неудивительно, что Пинкус так им заинтересовался.
Читайте также:
Смотрите наши видео:
