Аркадий Липович, какое количество наших соотечественников страдает психическими заболеваниями?
Я приведу Вам мировую, а не российскую статистику, потому что распространенность основных психических заболеваний во всех странах примерно одинаковая. По данным Всемирной организации здравоохранения, каждый десятый человек на Земле уже страдает теми или иными психическими расстройствами, а каждый четвертый встретится с ними в течение своей жизни. К большому сожалению, у нас люди живут, окруженные мифами о психиатрии. Считается, что наши пациенты - это какая-то группа людей, которую неплохо бы изолировать от общества.
На самом деле психические заболевания – это громадная проблема, они окружают каждого из нас, и могут развиться у любого – речь идет, в том числе, и о расстройствах пограничного уровня, болезнях, которые длительное время не ведут к социальной дезадаптации. У нас, к сожалению, если ты страдаешь психическим расстройством, то становишься, по мнению окружающих, инаким, очень часто – изгоем даже в своей семье.
Если наш пациент что-то совершил, например, какое-либо правонарушение – об этом обязательно напишут в газетах. Если в СМИ упоминается душевнобольной человек, то в 80% случаях о нем сообщают как об агрессоре и насильнике; в 60% - как о человеке с непредсказуемым поведением.
Но на самом деле наши пациенты совершают столько же правонарушений, сколько психически здоровые люди. Наоборот, душевнобольные чаще становятся жертвами преступников - их обирают, лишают квартир и денег.
Правдивы ли тревожные ожидания общества?
Никакой правды в этом нет. Человек, страдающий даже тяжелым психическим расстройством, как и тот, кого настигла любая другая болезнь, просто нуждается в помощи врачей, друзей и своей семьи. Но мы встречаемся с тем, что люди отгораживаются от наших пациентов, семьи начинают их стесняться, многие даже перестают приглашать гостей в дом, где появился психически больной человек. Все это лишь усугубляет болезнь.
Это и есть стигма, ярлык, из-за которого люди стараются избежать обращения к психиатру, боятся, что о них начнут плохо думать после постановки на учет. На самом деле такого понятия, как «учет», не существует – это очередной миф. Есть наблюдение в психоневрологическом диспансере – так же, как есть наблюдение человека со стенокардией в поликлинике.
К сожалению, пациенты и их близкие иногда годами не обращаются по поводу своего заболевания, и тогда их состояние ухудшается. Иногда приходят – удивительное дело – люди с высшим образованием и рассказывают о выраженном психическом расстройстве своих родственников, по поводу чего страдает вся семья. В ходе беседы выясняется, что болезнь появилась 5, 7 или даже 10 лет назад. Они скрывали это, ходили к каким-то знахарям, экстрасенсам - в наш-то цивилизованный век! Иногда болезнь настолько запущена, что пациента привозят на скорой помощи и, зачастую, недобровольно.
Кстати, в Российской Федерации есть закон «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», в котором строго оговорены все случаи недобровольной госпитализации. Невозможно просто так без соответствующих показаний насильно удерживать пациента в психиатрической больнице.
Сколько времени проводят в стационаре Ваши пациенты?
Средняя продолжительность лечения у нас в больнице - 44-45 дней, это учреждение для временного пребывания. Лишенные дееспособности люди, которые по состоянию здоровья не могут находиться в семье, живут в специализированном интернате, где также есть реабилитационные мероприятия. Если их здоровье и уровень адаптации позволяют, они возвращаются оттуда домой.
Конечно, бывают случаи с затяжными, неблагоприятными формами психических заболеваний, когда пациенты находятся в больнице более длительное время.
Но часто семья не хочет принимать душевнобольного, хотя его состояние уже нормализовалось. Такой человек становится обузой – родственники боятся оставить его одного, например, при необходимости уехать в отпуск. В это время он мог бы участвовать в реабилитационных программах дневного стационара или медико-реабилитационного отделения психоневрологического диспансера.
Аркадий Липович, как можно распознать у себя признаки расстройства психики? Когда следует задуматься о визите к врачу?
Болезнь начинается по-разному. Иногда она возникает внезапно, но, как правило, с момента начала недуга проходит какой-то период времени, когда и сам заболевший, и окружающие его люди могут обратить внимание на появившиеся изменения в поведении: немотивированная раздражительность, колебания настроения, стремление к уединению, апатия, ощущение усталости с самого утра. Зачастую эти симптомы связывают с жизненными неурядицами, несмотря на то, что такие изменения могут не проходить долгое время.
Так, если есть подозрения на депрессию и она беспокоит дольше двух недель, то это уже основание для обращения к психиатру.
Депрессия может проходить и в так называемой «матовой» форме, когда она не выражена внешне, больной не ощущает даже снижения настроения, но при этом у него появляются психосоматические симптомы, например, боли неопределенного характера в различных частях тела. Такие пациенты часто посещают терапевтов, гастроэнтерологов, но обычное лечение им не помогает.
Попробуй их направь к психиатру – они оскорбятся. Но когда они все же попадают к нужному врачу и начинают принимать антидепрессанты, все неопределенные ощущения, которые они испытывали, исчезают.
Стоит посетить психиатра при появлении стойких расстройств сна: трудностей с засыпанием, поверхностного сна, когда человек никак не может выспаться; при возникновении различных неприятных ощущений, навязчивостей.
Мы нередко находимся в стрессовых ситуациях, а стресс бьет по нашим слабым местам. У кого-то следствием тяжелого нервного напряжения становятся сердечно-сосудистые заболевания. Не все знают, что гипертония – это тоже психосоматическое расстройство, при котором может быть важна рекомендация психиатра; сюда же можно отнести практически все кожные заболевания. Поэтому иногда психиатры исцеляют тех, кто годами лечился у дерматолога.
Но в нашем обществе сильны страхи – что скажут в семье, на работе? Это несмотря на то, что сейчас даже с таким серьезным заболеванием , как шизофрения, мы в 80% случаев достигаем устойчивой ремиссии и социальной адаптации при обращении пациента в первый год развития болезни.
Есть ли болезни, которых можно вылечить без лекарств?
Да. К ним относится целый ряд неврозов, при лечении которых достаточно психотерапевтического воздействия.
Вы думаете, что лекарства приводят к жутким последствиям? Психотропные препараты – такие же препараты, как все другие. Анальгин, но-шпа или что-то еще – каждое лекарство имеет свои противопоказания и побочные эффекты.
Сейчас фармакология дошла до той стадии развития, когда мы любое психомоторное возбуждение или другие выраженные симптомы можем устранить медикаментозно за считанные минуты. Но наша задача состоит не только в том, чтобы дать лекарство, которое избавит от галлюцинаций или депрессии, наша задача – вернуть качество жизни пациента, не допускать развития расстройств, способствующих его социальной дезадаптации.
У нас, к сожалению, многие психиатры односторонне ориентированы на медикаментозную терапию. Такие врачи забывают, что любое психическое расстройство, в отличие от пневмонии или инфаркта миокарда – расстройство личности. Между врачом и пациентом обязательно должна быть программа комплексной реабилитации, а у нас нередко между врачом и пациентом только шприц или таблетка.
Какие бывают программы реабилитации?
Мы используем разные виды реабилитационных программ – помимо лекарственной, применяются психологическая и арт-терапия, трудовая терапия (в случае утраты трудоспособности пациенты у нас осваивают новые профессии). День, которым они живут, заполнен деятельностью, в противном случае больные остаются наедине со своими расстройствами, а их состояние ухудшается.
Сейчас мы вместе с благотворительным фондом «Качество жизни» осваиваем программу профессиональной реабилитации инвалидов вследствие психических заболеваний, которая начинается с восстановления мотивации к труду.
Есть также программа временной занятости, по которой инвалида можно устроить на работу. Если он справился, адаптировался, то может устроиться на предприятие на постоянной основе. При этом работодатель платит ему только 20% зарплаты, остальное компенсирует Департамент труда и занятости населения города Москвы.
Важная составляющая социальной реабилитации людей с психическими заболеваниями - восстановление их трудоспособности. Терапия теряет смысл, если пациент не видит реальной возможности устроиться на работу.
Раньше проблема решалась на уровне государства, когда при психиатрических больницах официально существовали лечебно-производственные мастерские, которые сотрудничали с крупными производственными предприятиями. Сегодня юридической основы для организации такой поэтапной трудовой интеграции инвалидов с особенностями психического развития нет, поэтому глобально повлиять на ситуацию пока невозможно.
И в этом смысле поддержка правительством Москвы программы по временному трудоустройству - значимый шаг к решению этой проблемы. Мы считаем, что наш проект станет началом большой работы по возрождению трудовой терапии как части комплексного реабилитационного процесса в системе психиатрической помощи населению.
Мария Кулик, президент РБОФ "Качество жизни".
Не все компании берут на работу Ваших пациентов?
Скорее, все не берут. Нарушая законодательство, им в отделе кадров говорят – принесите справку из психоневрологического диспансера, что вы не состоите там на учете.
Если психиатр обнародует даже не диагноз, а сам факт разового обращения, он подлежит судебному преследованию. У нас даже лишенный дееспособности гражданин имеет право на трудоустройство. На самом деле, для службы кадров должен быть важен не сам факт наблюдения человека в психоневрологическом диспансере, а то, что по состоянию здоровья он может выполнять конкретный вид работ.
