Я — алкоголичка и наркоманка. А люди вокруг не догадывались

— Родилась я в обычной советской семье: мама — врач, папа — инженер. Росла тихой, домашней девочкой, меня никогда никуда особо не выпускали: дом-школа-дом. Прогуляла школу всего один раз, в 9-м классе. Вообще школьные годы для меня — пора комплексов и обид. Я была гадким утенком, без друзей. 

Решила попробовать, чтобы быть с ним рядом

В 15 лет ушла из школы, поступила в медицинское училище и сказала: «Теперь я буду звездой!» И стала ей: одевалась так, что было видно издалека. Высокие каблуки, короткие куртки с мехом, развевающиеся волосы и, конечно, макияж.

На даче познакомилась с ребятами. Это была такая классическая компания, где дети были из других семей, ниже по социальному уровню. Я стала общаться с ними, а не с одногруппниками. В этой компании мне было легко и просто. Там были свобода, непосредственность и алкоголь. Я понимала, что есть обязательства, учеба. Могла на выходные поехать на дачу, погулять, потом вернуться и продолжать учиться.

Я этим гордилась, это было круто. Об этике я в тот момент не задумывалась.

Параллельно легким деньгам и теневой стороне моей жизни, я, уже закончив училище, работала официально медсестрой в реанимации. Затем ушла в гнойную хирургию, там было интереснее. Одновременно поступила в университет. Понимала, что это нужно для карьеры: я всегда была амбициозным человеком. 

С алкоголем в то время было просто: я не уходила в запои, это было попеременное употребление. Легкие наркотики не считаю, они бывали редко. Тяжелые наркотики пришли, когда мне было чуть за 20. Познакомилась с мальчиком, который употреблял. Решила тоже попробовать, чтобы ходить с ним на дискотеки и всегда быть рядом. Это не приносило удовольствия: мне было плохо, я уставала. Ты не хочешь спать, хочешь вечно двигаться, ты в бодром и веселом состоянии. А потом резко наступает невротичная астения: ты раздражен, хочешь спать, все бесит.

Дальше мы с этим мальчиком расстались, и я быстро познакомилась с другим. Это середина двухтысячных: в городе рекой лились наркотики. Я сама никогда не торговала наркотиками, но употребление было постоянно. Параллельно я много работала: можно было 24 часа в сутки находиться на ногах. Я могла практически не спать, находиться в вечной движухе, в вечном веселье. Это была эйфория.

Правда, меня уволили: я не выходила на работу, прогуливала, организм физически не выдерживал, нужно было высыпаться хоть иногда. Я придумывала нелепые истории, ну раз, два, три еще верили, а дальше уже нет. Мир был несправедлив!

В это время я влюбилась в друга юности и назло ему вышла замуж. Плюс еще хотелось маму порадовать: она начинала разговоры на тему «Тебе столько лет, пенсия не за горами. Пора!». Я повелась на это. Мальчик был из хорошей семьи, не употреблял наркотики, давно был в меня влюблен. Я сказала ему: «Давай ты на мне женишься?», он сказал: «Давай». Он работал дальнобойщиком-международником, его практически не было дома. Очень удобно.

Посмотрите, насколько распространены алко- и наркозависимость в России:

Я просыпалась с тремором в руках

В мою жизнь вошел другой наркотик, так называемая «вода». Он раньше использовался в гинекологии при родах: сильно расслабляет гладкую мускулатуру. Снова веселье, жизнь в розовых красках, я вообще не напрягалась. Год не работала, меня содержал муж. Я тогда еще училась в институте, и меня с последнего курса отчислили. Тогда стало страшно: на тот момент это вынудило меня отказаться от наркотиков. Правда, ненадолго. Прошел какой-то период, я подумала: «Может быть, смогу чуть-чуть? Аккуратненько?»

Муж сменил работу, стал больше появляться дома и говорить о том, что мне надо чаще готовить и убирать. Мне хотелось только тусоваться, а он меня никуда не отпускал. Мы расстались. Я до сих пор прекрасно общаюсь и с ним, и с его родителями, и с его новой женой. 

Спустя какое-то время у меня случился первый инсульт. Инсульт поставила только третья скорая практически через сутки. Первые две СМП говорили моей маме: «У нее просто истерика!» Меня привезли в больницу, забрали в шоковую реанимацию. Но это я уже плохо помню. Только один момент в голове остался: не было страшно, было только очень плохо. Я думала, что, если сейчас умру, значит, пусть так и будет. 

Очнулась в палате. У меня была асимметрия лица, правая сторона тела не чувствовала практически ничего. Врачи говорили, видя все это: «Это чисто психическая реакция». Но слава Богу, у нас немалое количество связей, мама их подняла. Пришла невролог из этой же больницы, сказала врачам: «Вы что, не видите, она же нарушилась», и забрала меня в неврологию, там меня уже поставили на ноги.

Инсульт был результатом употребления наркотиков совместно с тромбофилией, которую диагностировали на фоне этого нарушения. Я о ней не знала. Она, возможно, не проявилась бы никогда в жизни, не усугуби я это все. После инсульта было очень жалко себя. Огромное количество моих поклонников куда-то делось: я не могу тусоваться, гулять и, оказалось, не особо кому-то нужна. Рядом остались единицы. Я переживала по этому поводу и чувствовала себя несчастной и ущербной. Пока лежала в больнице и после, во время восстановительного периода, я не употребляла наркотики. Но довольно быстро начала снова пить, причем теперь с утра мне нужно было опохмеляться.

На Рождество в компании познакомилась со своим будущим вторым мужем. Мы начали встречаться. Он сидел на наркотиках. Мы решили жить вместе, и началось прекрасное беззаботное время употребления: у нас были деньги, он хорошо зарабатывал, я устроилась на работу на руководящую должность в отделение психиатрии.

Люди вокруг не догадывались, на работе в том числе. Поговаривать начали, когда я там отработала пять лет и ушла в декрет.

Во время беременности я бросила курить, употреблять боялась, но продолжала пить. А пила уже так, что просыпалась с тремором в руках. Это далеко не первая стадия алкоголизма. Когда я приходила в себя, было жутко стыдно и было сильнейшее чувство вины. Но я не могла остановиться. В то время у нас с мужем начались драки параллельно с безумным употреблением. Мы серьезно дрались, особенно на фоне отходняка, когда все бесит.

Я родила сына, здорового мальчика. Ребенок раздражал, он постоянно орал. Мне кажется, он вообще не замолкал. Никакой радости материнства не было, только послеродовая депрессия. Через полгода, когда я закончила кормить грудью, выпила первую рюмку. Жизнь стала снова приобретать краски. Я сидела дома и постоянно пила. Ребенка старалась максимально спихивать на бабушку с дедушкой. Все, что сейчас в нем есть, это от моих родителей, за что я им безумно благодарна.

Посмотрите галерею самых важных фактов об алкоголе:

Трезвость на зубах

В итоге моему «святому» мужу вдруг надоело, что я все время пью, и он рассказал об этом моим родителям. Они спросили: «Это правда?» Я сказала: «Да, я — алкоголик, что хотите с этим, то и делайте». Внутри было жутко обидно, но я понимала, что я — алкоголичка и наркоманка. И первый раз закодировалась. Это был внутривенный укол на полгода в частной клинике. Для меня это было настоящим решением, я с гордым видом туда пошла. Родственники выдохнули, муж тоже закодировался. Но начал курить траву. А мне от нее было плохо. И получалось, что он получает кайф, а я нет. Мы снова начали основательно ругаться, и я сорвалась на алкоголь на 5 месяцах кодировки. Подумала: «Что будет от одной стопочки?» И все началось заново.

Через три месяца закодировалась во второй раз. И устроилась старшей медсестрой… в наркологический центр! Меня выбрали из многих кандидатов, опыт работы был приличный. Три месяца работала, а потом взяла подработку — писать дипломы для студентов. И решила, что одну ночь понюхаю, напишу эти пять дипломов, и все, больше не буду. Ну и заодно чуть-чуть выпью. И все, мне снесло крышу. 

Меня уволили. Дипломы я так и не написала. С мужем мы к тому моменту уже развелись, я от него ушла. Жила с мамой, прятала по всей квартире алкоголь и наркотики. У меня везде были заначки, как у мышки.

Родители в очередной раз выдохнули. Я в очередной раз устроилась на работу и в очередной раз на руководящую должность. Началась трезвость. Она была жуткой, насильственной, мы ее называем «трезвость на зубах». Я афобазол ела килограммами, чтобы был эффект эйфории и хорошего настроения. Прошло два месяца, я полезла читать в интернете, что же это за штука такая. Не нашла ничего криминального и решила выпить. Первая рюмка, все хорошо, вторая — тоже. А дальше я уже не помню. Мама нашла меня в полном неадеквате. А я думала: «Ну а что? Я сейчас посплю, и все будет хорошо!» 

Но для мамы это был край. Она поняла, что надо что-то делать. Меня свели с человеком, который меня привел в сообщество анонимных алкоголиков. До этого я только в фильмах видела, как они сидят в кружке: «Привет, я такой-то и я — алкоголик! — Привет, такой-то!» Ну, думаю, схожу, только бы отстали от меня. 

Посидела на первом собрании, мне было плохо. Очень хотелось выпить, было жуткое похмелье. Эти люди несли какую-то чушь и даже не пустили меня в аптеку за элеутерококком. Какой-то у них там Бог, молитвы, а я не особо религиозная. Ну, надо молиться, давайте помолимся. Потом попрощалась с ними и ушла. Шла по городу, чтобы найти хоть какой-то магазин, нашла его, махнула коньяка, стало веселее, я подумала: «А ничего так собрание, можно и походить». На второе собрание тоже пришла не шибко трезвая. Не понимала вообще, о чем эти люди говорят и про что вся эта история. Я перестала ходить на группы и продолжила пить. 

Человеку с зависимостью можно говорить далеко не все. Вот топ фраз, от которых лучше воздержаться:

Как я становлюсь собой

У «Анонимных алкоголиков» есть такая книжка, «Как оставаться трезвым», и там есть глава «Помнить свою последнюю пьянку». Моя последняя пьянка была, когда я приехала на дачу, там были сестра с племянником, мой сын, папа. Я достала самогон и пила из горла трехлитровой банки. Без запивки, без закуски. На следующий день меня трясло. Сестра сказала мне: «Попробуй съездить на реабилитацию».

Но я понимала, что не могу остановиться. Дошла до того состояния, когда и пить не могу, и не пить не могу. Алкоголь приносил боль, страх, обиду и разочарование. Наркотики я уже не употребляла, от них становилось совсем плохо. Нервная система была в таком состоянии, что я не могла употреблять психостимуляторы. 

В итоге решила: «Была не была, съезжу на собеседование». Съездила, узнала все условия, посмотрела. Я была крайне удивлена, когда мне сказали, что не надо ничего пахать и копать, приезжайте и выздоравливайте. И я подумала, почему бы не попробовать. Приехала к ним 3 октября прошлого года, пьяная, хотя это было против правил. Но я знала, как пройти тест так, чтобы он не показал алкоголь. 

4 октября проснулась там без похмелья. Я трезвая с 4 октября 2018 года. Я поехала, чтобы бросить пить, а взамен получила новую жизнь. Туда ехала с уверенностью, что они-то все пьют, у них проблемы, а я — звезда и гордая птица, открываю дверь ногой.

Первым шагом было признать свое бессилие перед алкоголем, признать, что мы потеряли контроль над собой и наше употребление стало безумным и неуправляемым.

Второй шаг — признать, что существует сила более могущественная, чем мы, и прийти к вере. Меня это очень пугало: я крещеная, но не воцерковленная. И когда я наконец поняла, что меня никто не просит поверить в Иисуса Христа и можно верить в Бога так, как я себе Его представляю, вера начала приходить. 

И третий шаг, основной, который мы проходили в эти 28 дней реабилитации, — перепоручить свою жизнь этой вере, признать, что оно будет так, как должно быть, а мы ничего не решаем. Мы всю жизнь что-то решали, и получалось так себе. Мы писали эти три шага, анализировали всю свою жизнь. Все плакали, это было тяжело. 

Нам дали четкие инструменты, рассказали, что делать, куда идти, как себя вести в той или иной ситуации. Только забыли сказать, что мы изменились, а мир-то нет. Я приехала домой, а мне там никто не рад. Вещи мои убраны в коробки. Никто не верил, что что-то изменится. Мне было плохо, больно, страшно. Накрывало очень сильно. Я тогда ходила на группы два раза в день. Понимала, что могу находиться только на группах, это та среда, в которой мне хорошо. Там меня принимали и поддерживали такой, какая я есть. 

Плюс три раза в неделю были групповые встречи с психологом: меня научили отслеживать иррациональные мысли, контролировать свои эмоции, сразу не срываться в скандал. Притормаживать себя. Было тяжело устроиться на работу и все это совмещать, но каким-то образом мне это удалось. Я заняла пост старшей сестры в частной клинике.

Затем начала прописывать шаги, прямо сидеть дома и писать ручкой. Сейчас я на четвертом шаге и прописываю обиды, которые накопились за жизнь.

Она была сначала бодрая, много работала, затем пробел, сейчас я протрезвела, а она уже старенькая. И вот пазл складывается: мне нужно брать на себя ответственность. У меня есть ребенок, которому уже пять лет, и за него тоже надо брать ответственность. Слава Богу, за эти пять лет я не окончательно испортила ему психику.

Поначалу я переживала из-за каждой ерунды, надумывала. Потом поняла, что мы можем переживать, не переживать или третий вариант: совершить действие, которое сделает нас счастливыми, — изменить ситуацию или уйти из нее. Это не значит, что я хожу в розовых очках. Неудач и неурядиц достаточно на работе и в жизни. Но я теперь всегда спрашиваю себя: «Для чего мне это?» Анализируя ситуацию, делаю выводы.

Когда мне что-то не нравится, бывает сложно это сказать. Но если я продолжаю это терпеть, я задаю себе вопрос: «Почему я это допускаю?» Я научилась разговаривать с людьми честно.

Теперь я четко знаю, чего хочу от отношений. Они не нужны мне для галочки. На сегодняшний день я одна, и одна осознанно. У меня есть работа, есть ребенок, есть старенькие родители, за которыми надо ухаживать. Мне хорошо так, как оно есть. Не исключаю, что отношения появятся. Но это случится тогда, когда я буду к ним готова.

Я научилась распределять время и планировать на неделю вперед по дням: работа, ребенок, волонтерство в благотворительном проекте, группа. Прописываю, что буду делать, и стараюсь этого придерживаться. Для зависимого человека очень страшно, когда в жизни даже минимальный хаос наступает. У меня тоже была беспорядочность во всем, не было плана, только гениальные мысли, которые никогда не реализовывались: «Покорить весь этот мир!»

Стараюсь ходить на группы не реже раза в неделю, иначе начинает качать. Не хочется писать, читать, что-то делать по программе. Позавчера подумала: «А может, я не зависима?» Позвонила знакомому с этим вопросом. Он сказал: «Ну, конечно, не зависима, само собой. Ты давно из реабцентра-то вернулась?» Поиздевался надо мной. Он больше 15 лет в трезвости, сам все это проживал много раз. Это общие вещи, их каждый зависимый человек проходит. Новичкам рекомендуют, когда появляется тяга к алкоголю, прежде чем купить бутылку, набрать чей-то номер. И пока ты идешь до магазина и разговариваешь, может что-то измениться. И ты не выпьешь эту первую рюмку.

У нас есть такое понятие «границы безопасности»: то, что может ассоциироваться с употреблением. Люди, места, у меня это еще клубная музыка. И ты следишь, чтобы не попадать в опасные для себя ситуации. Мне звонил знакомый, употребляющий наркотики, и говорил: «Приезжай, посидим, поболтаем, расскажешь, как там на твоих группах все происходит». Может быть, я не стала бы употреблять наркотики, но это было бы небезопасно для меня, сама ситуация. Зачем мне подвергать себя риску? Я отказалась. Мне же явно наплевать, как у него дела. Зачем ехать к очередному барыге, с которым меня ничего не связывает?

Читайте также:

Как жить с алкоголизмом и депрессией

Нарколог рассказал о собственной наркозависимости: история пациента

Признание сексоголика: «Пять раз в день мне было мало»

Смотрите наши видео: