Халатное отношение к профессионльным обязанностям медика

Уважаемый Дмитрий Владимирович, меня зовут Любовь Панарина. Я опишу свою ситуацию. 28 мая 2012 умер мой сын, 19 лет. В январе 2012 ему поставили диагноз острый лейкоз, госпитализировали, провели лечение в течение всего этого времени. На момен поступления в гематологический центр у него было только 10% здоровых клеток крови. После курса лечения его ввели в ремиссию, в первых числах апреля его выписали на отдых от лечения, так как у него проявился токсический гепатит. 10 мая снова госпитализировали на продолжение курса. Провели пятидневный интенсивный курс, после чего, 18 мая, снова выписали домой под наблюдение терапевта в поликлинике, где мы встали на учёт во время первого перерыва и оформили инвалидность. Мише дали первую группу с переосвидетельствованием через два года. По рекомедациям врача Миша должен был сдавать кровь каждые пять дней с целью наблюдения за реакцией организма на последний курс химии. В случае необходимости предписана срочная госпитализация в гематологический центр. 25 мая (четверг) Миша утром сдал кровь, о результатах анализов никто ничего не сообщил ни в четверг, ни в пятницу. 26 мая (суббота) к вечеру у сына стала подниматься температура, приняли жаропонижающие лекарства, как предписано врачом, к ночи она увеличилась, я вызвала скорую, они предложили госпитализацию в инфекционную больницу, я отказалась, объяснив, что туда сыну нельзя, организм незащищён, может заразиться всем, чем угодно, сказала, что нам нужно в гематологию. Врачи скорой ответили, что в гематологию они не возят, созванивайтесь с отделением, езжайте туда сами. Сделали жропонижающий укол и уехали. После укола сыну стало легче, он уснул. Утром 27 мая (воскресенье) я позвонила в гематологическое отделение, где сын проходил лечение. На звонок ответила медсестра, сказала, что врача нет, даже дежурного. Я объяснила кто звонит и что у нас начались осложнения - поднялась температура, была тошнота и рвота, судороги ножных мышц. Медсестра посоветовала лекарство от тошноты и сказала ждать понедельника, когда будет врач. Я начала давать сыну антибиотики, которые были указаны в рекомендациях его лечащего при выписке. С обеда до вечера сын чувствовал себя довольно сносно, спал. К вечеру воскресенья даже температура упала практически до нормы. А к ночи упало давление и появилась отдышка, участилось сердцебиение. Не дозвонившись до отделения, где Миша лечился, я вызвала скорую. Первая бригада, выслушав объяснения, что ребёнок после химтерапии, позвонил кому-то, описал ситуацию, получив совет поднять давление, сделал ему укол и сказав, что если через 20-30 мин, то вызывайте снова скорую. На мой вопрос, почему нас не госпитализируют, ответил, что он не знает куда нас госпитализировать. Я указала на состояние сына, сказала, что считаю, что его надо везти поднаблюдение врачей, кардиологию или терапию. Врач скорой опять повторил, что если давление не подымется, то вызывайте снова и уехал. Не видя улучшения в состоянии сына, я вызвала снова скорую. Эта бригада пробыла с ним около часа. Делали инъекции, давали дышать кислород, замеряли параметры, давление приподняли почти до нормы, сердцебиение снизили, прослушивали лёгкие, врач скорой говорил, что пути в лёгких чистые, преграды он не слышит. Что сбой дыхания произошёл на фоне разыгравшейся тахикардии и паники в организме сына, возникшей вследствие этого. После того, как давление поднялось и сердцебиение уменьшилось, он сказал, что ему надо потихоньку успокоиться и всё войдёт в норму. Уехали. Сыну не становилось лучше. Он жаловался на недостаток воздуха. Я вызвала скорую снова. Вышла из комнаты, чтобы позвонить в гематологию, время было начало шестого утра. На звонок ответила медсестра, я сказала ей, что сыну сосем плохо, что я его сейчас привезу к ним. На что получила ответ - "Звоните в 8 часов, когда придёт врач". Бросив трубку, вернулась в комнату, где был сын. Он уже не дышал. Приехавшая скорая констатировала смерть. Врач, проводивший вскрытие, сообщил мне, что сын умер от воспаления лёгких. Более подробный протокол вскрытия ещё не готов, так как они рассылают образцы всех тканей органов на различные экспертизы и ответы собираются через 2-3 недели. Позже я заехала в поликлинику, чтобы взять результат последнего Мишиного анализа крови и показать его лечащей врачу-гематологу, которая и объяснила мне, что надо было уже в тот день госпитализироваться и начинать лечение антибиотиками.Так вот, в связи с такой вот историей, у меня сейчас вопрос к терапевту, почему она не сообщила ещё за несколько дней до смерти, что анализ крови критический и нам нужна срочная госпитализация под наблюдение лечащего врача? В праве ли я подать иск на поликлинику, где наблюдался мой сын? Права ли я, считая, что терапевт, которая должна была отслеживать каждый шаг тяжелобольного пациента, которого доверили ей, проявила халатность и невнимание к своим обязанностям, (или это профессиональная некомпетентность), вследствие чего мой сын не получил должной и своевременной медицинской помощи и скончался?